ВАСИЛЕ-ДУРАЧОК

— Раз уж старшие братья не смогли уберечь просо, то те­бе и подавно не справиться. Возись-ка ты лучше в своей золе.

Но Василе-дурачок стоит на своем:

— Пойду да пойду, и я ночь покараулить.

Надоели отцу его приставания.

— Ну, ступай, карауль, только не морочь мне голову.

Нарвал Василе-дурачок крапивы пучок, наломал тернов­ника охапку и отправился в поле. Здесь он разделся до поя­са, уселся на кочку, справа от себя положил крапиву, сле­ва — терновник. Как стало его в сон клонить, повалился он на крапиву и проснулся, потом повалился на терновник и сно­ва проснулся. Так он маялся, маялся, но зато сон его не брал. Вот пропели первые петухи, и вдруг видит он, что в просо за­брался гнедой конь, а из ноздрей у коня пламя так и пышет. Тут Василе подлетел к коню и — цап! — схватил его за гриву.

— Стой, — говорит, — попался, скакун, теперь ты от ме­ня не уйдешь.

Взмолился конь:

— Отпусти меня с миром, Василе-богатырь, будем мы с тобой в дружбе, сослужу я тебе добрую службу.

Услыхал Василе такие речи, премного подивился и отпус­тил коня. Тогда Гнедой говорит:

— Вырви волосок из моей гривы, и спрячь его. А будет у тебя нужда, какая, подуй в него чуток, и я тут же приска­чу, из беды тебя выручу.