Две сестры

— Ладно, прикажу охотникам пристрелить дикого козленка.

— Нет,— сказал знахарь,— бог мне внушил дать больной только мясо вот этого козленка, тогда госпожа Бекоим выздоровеет.

— Жаль!— сказал шах, ударяя себя по колену.— Это очень умная козочка, но что поделаешь... Я согласен...

Козочка заплакала горькими слезами и подбежала, насколько хватала длина цепи, к берегу пруда.

И тут из воды послышалась тихая нежная песня:

                                                    Мои черненькие,

                                                   Мои светленькие,

                                                    Мои ягняточки,

                                                     Мои козляточки,

                                                  Баюшки-баю!

— Ай,— обрадовано воскликнула козочка-Оймома,— это голос моей Гульноры.

Снова зазвучала песня:

                                          Мои луноликие,

                                            Брови у вас соболиные,

                                          Ручки у вас нежные,

                                                 Мои родные детки, Баюшки-баю!